Мир психологии

 

Жизнь «на черновик»

«Нет ничего более постоянного, чем нечто временное»

Народная мудрость

Когда я задумалась на тему отложенной жизни, мне сразу вспомнилась «история маминого утюга». Эта история, в действительности имевшая место в моей жизни, является яркой иллюстрацией к тому феномену, который будет описан ниже.

Собственно, сама история. Мама моя всю жизнь пользовалась одним и тем же советским утюгом – может быть, вспомните, таким увесистым куском металла с тремя режимами нагрева. С годами чего-то там в нем перегорело и режим остался один, под названием «сжечь все». Но мама изворачивалась, мочила марлечку, брызгала водичкой на вещи, подвергаемые утюжке, и каким-то чудом утюг все же большинство вещей гладил, а не испепелял. При этом мама каждый раз сокрушалась по поводу очередной испорченной рубашки и повторяла, что как только будут свободные деньги, тот час купит новый утюг и выбросит вредителя в мусорное ведро. Поэтому, как только я смогла заработать на достаточно дорогой подарок родителям, первое, что было куплено – утюг с  тефлоновым покрытием, функцией отпаривания и прочими приятностями. Утюг был торжественно вручен, и вот тут то меня ждала неожиданность: мама смутилась, испугалась и… убрала утюг подальше в кладовку. Четыре (!) года чудо техники пылилось в коробке рядом со всяким хламом, а на мой вопрос «доколе?!» мама смущенно отводила глаза и бормотала «Да мне пока и этот сойдет, он еще работает… Жалко новую вещь…» Вот эти «СОЙДЕТ» и «ЖАЛКО» и есть самые главные аргументы в пользу отложенной «на потом» жизни. Старый утюг я таки выбросила, чем вынудила маму достать новый из коробки. Подвиг меня на этот варварский поступок очередной мамин аргумент: «Ну зачем мне уже? Сколько мне осталось… (маме было 60 лет). А тебе пригодится».

 Уже через неделю, с удовольствием орудуя новым утюгом, она мне сказала: «И зачем я так мучилась эти четыре года? Ведь могла же ЖИТЬ…»

Северный сценарий

Синдром отложенной жизни, как психологический феномен, был впервые описан профессором Северного Международного университета, психологом Владимиром Серкиным в его диссертации, посвященной теории «временщичества» у северян - людей, годами живущих идеей переезда, и ожидающих наступления настоящей жизни когда-нибудь «потом». Серкин исследовал психологию магаданцев и обнаружил, что из северян около 90 процентов, по глубоким опросам, хотели бы, если бы могли, уехать с Севера, и считают, что жизнь начнется, когда они заработают достаточное количество денег и переедут в регион с лучшим климатом и более развитой инфраструктурой. При этом жизнь, которой они живут в настоящем, их не устраивает, они живут как бы «на черновик», в ожидании неких призрачных событий, какого-то чуда, после чего собираются начать жить заново – в комфорте, по-настоящему. Но проходит десять, двадцать лет, а то самое «чудо» так и не происходит, жизнь так и остается написанной «начерно». Эти люди, по мнению Серкина, живут сценарием отложенной жизни.

Синдром отложенной жизни впервые появился, конечно, не на Севере и не несколько десятков лет назад. Подобный жизненный сценарий уже был некогда отмечен известным писателем Киплингом, который описывал жизнь английских колонизаторов. Когда-то в колонии уезжали жить англичане среднего и ниже среднего достатка, те, кто не мог заработать на родине на достойную жизнь. Уезжая на заработки, каждый из них был уверен, что как только заработает достаточно денег, вернется домой и богато заживет. Однако англичане могли жить в колониях 30-40 лет и все эти годы считать, что все еще не живут настоящей жизнью, копить деньги, жить в бараке и ждать, что еще немного - и начнется настоящая жизнь. Но только через лет 30-40 лет им самим уже было 50-60, и они решали, что в принципе жизнь то уже заканчивается и чего ради что-то менять…

В ожидании чуда

Подобный жизненный сценарий мы и сейчас можем наблюдать если не у себя самих, то уж точно у кого-то из знакомых. Многие из нас живут не настоящим, а неким призрачным будущим, чего-то ждут, чтобы наконец-то «зажить как люди». Самыми распространенными ожиданиями являются: «когда вырастут дети», «когда муж бросит пить», «когда появятся деньги», «когда подвернется интересная и доходная работа», и самое интересное – «когда появится время».

Следует отметить, что в ожиданиях событий, которые должны запустить «настоящую жизнь» как правило, отсутствует роль самого субъекта – он ждет, когда кто-то или что-то вырастет, бросит, появится, подвернется. То есть человек изначально не берет на себя ответственность за свою жизнь. Да, он растит детей, зарабатывает деньги и по большому счету МОЖЕТ жить так, как ему хочется, но постоянно откладывает желаемую жизнь. Владимир Серкин полагает, что таким образом формируется невроз отложенной жизни у здоровых людей. По мнению автора,  здоровый человек свои проблемы стремится решать,  а невротик стремится решение проблем отложить. И вполне аргументировано объяснить себе и окружающим, почему эти проблемы сейчас решать не надо, а они будут решаться (причем сами) потом. Какой смысл создавать семью, если нет достаточно денег. Как можно поехать в путешествие, пока не выросли дети. Зачем делать ремонт, если можно пока и так жить. Стоит ли чего-то добиваться на работе, если когда-нибудь будешь ее менять. И так далее. Вот когда все это произойдет - вот тогда он и заживет, а пока он только готовится к той самой настоящей жизни. В результате человек не решает свои по-настоящему реальные проблемы - не создает семью, не создает настоящего общения, не оборудует по-настоящему свою квартиру, не дает своей семье настоящие условия отдыха, не тратит деньги, копит их. И получается, что здоровый человек, который откладывает жизнь на потом, живет как невротик, откладывая решение проблем.

Конечно, можно возразить, мол не все дается сразу, и есть рациональное зерно в том, чтобы определенные решения, приобретения откладывать на будущее, планировать, мечтать о них, надеяться, иначе скучно будет жить. Однако стоит помнить, что стремление к достижению и откладывание решений – совершенно разные вещи.

Действительно, жить без мечты, откровенно говоря, скучно. Но мечта в норме должна все же реализоваться, а иначе это не мечта, а бесплодное фантазирование. Тот, кто откладывает свою жизнь на потом, лелеет свою мечту, как некую драгоценность - по сути живет в своей фантазии, которую не хочет терять, то есть реализовывать. Потому что мечтать – это вкусно и приятно, а что-то реально делать, работать – это нудно, скучно и тяжело. А если начинать работать над мечтой – она превратится из сладкой фантазии в суровую реальность, как жить то тогда? Вспоминается злополучный утюг. Ну почему бы не пользоваться им?  ЖАЛКО. А так мучаешься с пятью килограммами раскаленного металла в руке и думаешь о том, что такая штука в кладовке стоит. И становится приятно, что когда-нибудь сможешь взять в руки качественную вещь. И ведь даже в голову не приходит, что ЖИТЬ с этой вещью гораздо приятнее, чем просто о ней думать.

Человек, который стремится чего-то достичь, принимает на себя ответственность за эти достижения и планомерно идет к цели – он зарабатывает деньги, авторитет, растит детей и проживает полноценно жизнь вместе с ними,  разводится, если ему тяжело в браке или пытается наладить отношения. Он живет по схеме «хочу – могу – делаю». А схема невроза отложенной жизни, по мнению Серкина, выглядит так: «хочу – могу – откладываю».

Кроме того, Владимир Серкин устанавливает некий эмпирический срок для достижений – не более 5 лет, в этот период временное напряжение и даже пренебрежение какими-то ценностями ради достижения цели неизбежно. Но если человек откладывает достижение на 10-20-30 лет, никакой организм не сможет выдержать столь долгое напряжение, что неминуемо приведет к неврозу, и как результат – истощению, депрессии, апатии. То есть на смену периоду «когда-нибудь потом» придет период «да уж и не надо, сколько мне осталось»… Иллюстрацией может быть один из наиболее распространенных сценариев отложенной жизни - сценарий, завязанный на детей. В этом случае родители думают: «ребенок вырастет - вот тогда я заживу». Но ребенок встанет на ноги реально как минимум лет в 20, то есть человек 20 лет «готовится» к жизни, а не живет. А когда ребенок наконец «вырастет», родителям будет уже слишком много лет и слишком мало сил, чтобы начинать жить, и останется лишь ощущение непрожитой жизни.

Дорога в светлое будущее

В современном обществе, особенно в России, синдром отложенной жизни довольно распространен. Наибольшую роль в этом играют два основных фактора: культурные традиции и социально-экономическая депривация.

Культурные традиции в данном случае выступают в качестве своеобразной программы. Принято у нас страдать в ожидании радужного будущего, будь то райская загробная жизнь или «светлое будущее» советского человека. Прабабушки наши жили в страхе перед карой Господней и надеждой на райскую жизнь, а затем десятилетиями нашим бабушкам, дедушкам, мамам и папам регулярно втолковывалось идеологами, что «все и сразу» - это плохо, что надо много терпеть и много работать, быть скромным в своих желаниях – и тогда мы придем к счастливому коммунистическому «завтра». Правда, не зря были введены те самые «пятилетки», ведь пять лет – это довольно приемлемый срок для того, чтобы действительно поверить в реальность призрачного счастья, не взбунтоваться и не впасть в депрессию. Но проходила одна пятилетка, за ней другая, третья, четвертая… а светлое будущее так и не наступало. Однако наши родители, и мы вместе с ними уже привыкли постоянно ждать чего-то и жить по принципу «успеется…».

Бедность – не порок?

Не секрет, что большинство населения в России переживает социальную и экономическую депривацию. При социальной депривации блокируется удовлетворение потребности в общественной самореализации, предоставляющей возможность овладения различными общественными ролями, то есть возможность карьерного роста и социального престижа. В современном обществе эта форма социальной депривации тесно связана с экономической депривацией, то есть бедностью. Быть бедным — значит быть социальным аутсайдером, быть «неполноценным» членом общества, бедные испытывают моральное давление со стороны обеспеченных слоев общества: высокомерное отношение, порой даже осуждение. Как правило, малоимущие  имеют изначально меньше шансов реализовать себя, по сравнению с другими социальными группами. Такие социальные вознаграждения, как престиж, власть, высокий социальный и экономический статус, оказываются для них менее доступными.

Зачастую те, кто склонен откладывать свою жизнь «на потом» изначально живут в родительской семье с невысоким достатком, среди людей с невысоким социальным статусом. Казалось бы, человек, изначально неискушенный какими-то благами, не должен испытывать депривацию. Однако благодаря СМИ, кино, литературе, реальной жизни, наконец, человек видит совсем другой уровень жизни других – и не на один порядок выше, чем у него самого. Таким образом, формируется ощущение некой «лишенности». При этом восприятие депривации тем сильнее, чем больше расхождение между тем, что люди, с их точки зрения, заслуживают, и тем, что происходит на самом деле. Такое расхождение может вызвать у человека чувство несправедливости, гнев, зависть, депрессию, отчуждение. Снижается самооценка, увеличивается потребность в посторонней помощи, что еще больше снижает самооценку. В целом депривационное состояние проявляется как утрата уверенности в себе. В результате человек прибегает к механизмам психологической защиты, таким как отрицание или вытеснение проблем, уход в фантазии вместо реальных действий, обесценивание интересов вместо их отстаивания и т. д. То есть человек перестает жить реальной жизнью, уходит в мир фантазий, а настоящую жизнь откладывает на потом. Это подтверждается исследованиями в области экономической депривации, проведенными Куанышбеком Муздыбаевым, кандидатом психологических наук, ведущим научным сотрудником Социологического института РАН. В результате своих исследований он отметил, что для бедных более характерны пассивные формы совладания с материальными трудностями: отстраненное принятие ситуации; ожидание какого-то события или чуда; бесплодное мечтание; смирение и бездействие; стойкое перенесение трудностей; жесткая экономия, отказ от потребления и самообслуживание членов семьи; наконец, избегание общения либо обвинение и поиск виновных.

Кроме этого, формированию невроза отложенной жизни способствует и так называемая «выученная беспомощность» - модель поведения человека при длительной депривации, описанная Селигманом. Куанышбек Муздыбаев пришел к выводу, что у бедных формируется определенный тип личности, характеризуемый большей частью низким чувством возможного, большим ожиданием неудачи, ограниченным потенциалом социальных навыков. Таким образом бедность можно уравнять с беспомощностью. Низкий уровень дохода бедных резко сужает выбор и часто оставляет неимущих незащищенными в такой мере, что редко кто сможет сохранить власть над обстоятельствами своей жизни.

Владимир Серкин считает, что когда человек долго не решает свои проблемы, он «разучается» их решать. Сначала он их мог решать, но не решал, а потом уже и разучился справляться с проблемами, и тогда начинаются ссылки на всевозможные оправдания – нет времени, дети не выросли, работа плохая… В результате решение проблемы становится сверхценностью, но при этом человек не уверен в своих силах: он уже 10 лет эти проблемы не решал. А это только усиливает состояние напряженности, невротичность.

Таким образом, длительная депривация важных для человека потребностей, постоянное переживание неуспеха способствует снижению общей активности человека, вызывая чувство бесполезности усилий.

Так что же делать, если вы понимаете, что ваша жизнь тоже откладывается на неопределенный срок? Невозможно, долгое время только репетируя жизнь, взять и одним усилием мысли одномоментно начать жить по-настоящему. Привычка жить фантазиями, откладывать решение проблем, беспомощность перед этими проблемами не исчезнут словно по мановению волшебной палочки. Однако можно для начала хотя бы  попытаться понять, какой именно видится вам настоящая жизнь, что реально вы можете для этого сделать и сопоставить с тем, что вы делаете сейчас. Результат таких размышлений будет, скорее всего, неутешительным. Но не смертельным. Судьбы творят не боги, а сами люди. Помните, что будущего не существует, есть только настоящее – то, что вы проживаете здесь и сейчас. И, возможно, вы в конце концов все-таки достанете с пыльной полки новый утюг.